Напротив меня в уютном кафе “Ленкома” — Андрей Соколов. Артист талантливый, востребованный, узнаваемый. Вот только говорю я сейчас не с артистом Соколовым. А с режиссером. На прошлой неделе состоялась премьера полнометражного фильма “Артефакт”, в котором Андрей впервые не появился в кадре, а остался за ним. Руководил процессом из режиссерского кресла.

— Андрей, перед нашей встречей я внимательно изучил ряд ваших прежних интервью. Сделал вывод, что вы весьма закрытый человек…

— Может быть. Хотя в детстве я был достаточно общительным ребенком. Желание сохранить самого себя пришло с годами. И дело совсем не в “Маленькой Вере”, после выхода которой меня стали узнавать на каждом шагу. С публичной жизнью я столкнулся гораздо раньше, когда серьезно играл в хоккей. Нет, я не спорю, приятно было чувствовать себя в центре внимания, но все должно быть в меру. Я вдруг почувствовал, что меня словно растаскивают на маленькие кусочки. Так, по-детски. Ну а после “Маленькой Веры” я почувствовал себя тюбиком, из которого по капле выжимают зубную пасту. Вокруг вдруг стал появляться негатив. Даже в театральном училище. Помню, приехал радостный с очередного фестиваля: “Ребята, меня наградили!”. А в ответ — холод в глазах некоторых ребят: “А за что тебя наградили-то? Кто ты такой вообще?!”. Вот тогда и мелькнула мысль, что зависть — тоже часть профессии. Ну а с годами, скажем, некая осторожность в общении вошла в привычку.

— Есть такие вопросы, на которые вы никогда не отвечаете?

— Чую, ветер дует в сторону женщин. (Смеется.) Когда читаю интервью некоторых своих коллег, порой становится немножко неловко. Понимаю, что рекламу можно делать и на своей личной жизни. Но каждому свое…

— Есть такой вопрос, который вы с удовольствием задали бы сами себе?

— “Что бы вы в жизни хотели узнать?” Было бы интересно, как зарождался мир и как он погибнет.

— А если “завтра” уже не будет?

— Наверное, собрал бы самых близких людей и провел оставшееся время с ними. Все остальное — бессмысленно.

— Если я обойду ваших друзей, знакомых, женщин, даже соседей… Как думаете, чего больше о вас услышу — хорошего или плохого?

— Будет поровну, мне кажется. Друзья и родственники плохого не скажут А знакомые и коллеги… Вот тут мнения могут разделиться. В одном уверен точно: вряд ли кто-то уличит меня в подлости. Во всяком случае, мне хочется в это верить. Хотя, конечно, я не идеальный человек, таких вообще не бывает.

— А что в вас могут не любить?

— Да что угодно. Вкусы у всех разные, на всех не угодишь.

— Вам есть перед кем извиниться?

— Конечно. И я извиняюсь, это нормально. Понимаю, что вы в глобальном смысле спрашиваете… Да, есть перед кем.

— Исходя из вышесказанного — живете в мире с самим собой?

— Хотелось бы, мы все к этому стремимся. В юности, например, получаешь удовольствие от побед над женщинами, а по мере взросления приходит понимание того, что неразбрасывание приносит куда больше удовольствия. И так — во всем.

— Давайте поговорим о вашем фильме. Это же первый опыт кинорежиссуры?

— В полном метре — да. Но за плечами еще 12 поставленных фильмов из цикла “Адвокат”. Плюс театральные постановки. А вообще я в режиссуру пошел не с бухты-барахты. Два года проучился на Высших режиссерских курсах. Поскольку обучение было дневным, пришлось отказаться практически от всех актерских предложений.

— А зачем вам вообще режиссура? Одни только нервы и страхи.

— Я этот вопрос в последнее время сам себе задаю.

— Ну я могу понять, когда человек хочет быть либо актером, либо режиссером. Но когда человек меняет профессию, это о чем-то говорит. Например, об уровне его амбиций.

— Тут надо вспомнить, что я и в актеры попал не сразу. Сперва закончил МАТИ. Хотя на уровне подсознания понимал, что занимаюсь не своим делом. Меня актерская профессия манила со школьной скамьи, только я в этом сам себе боялся признаться. Так же и с режиссурой. Хотел, мечтал, но не хватало духу. В конце концов знание актерской профессии изнутри никогда нелишне при изучении режиссуры. И поскольку только сейчас у меня это знание стало приобретать реальное очертание, то появилось и желание рискнуть в режиссуре.

— Хорошо, в том же “Адвокате” вы играете со “знанием профессии”?

— “Адвокат” — это ремесло, к которому я отношусь с большим уважением. Хотя все-таки от него уже устал.

— К вам как к “адвокату” часто за помощью обращаются?

— Бывает. Вот на днях оставили записку в театре. Перезвонил и отправил людей к квалифицированному юристу. На самом деле я “Адвокату” очень благодарен еще и за то, что он в хорошем смысле сместил акценты с “Маленькой Веры”.

— Каково это — чувствовать себя режиссером?

— По-разному. Но из всех чувств особенно сильно проявлялся дикий мандраж перед премьерой. О чем думает сапер, когда идет по минному полю? “А правильно ли я флажки на минах поставил?” Как говорится, знать бы, где упасть…

— Сколько вы отводите своему “Артефакту”?

— Это же “Артефакт”, он живет своей жизнью, так что... не предсказуемо.

— О чем вообще картина? Это вопрос для тех, кто еще не посмотрел…

— Это непростой фильм. Если говорить о жанре, то это скорее “роудмуви”. Герой Саши Лазарева, неожиданно получив в попутчицы героиню Насти Заворотнюк, едет из пункта А в пункт Б, преодолевая не только расстояния, но и переживая массу приключений.

— А почему — “Артефакт”?

— Это название компьютерной программы, моделирующей виртуальную реальность. Которая фактически способна исполнить любое желание. Поэтому и возникает искушение у героя Валерия Николаева ею завладеть. В общем, все по-взрослому. Но лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать.

— Сами верите в виртуальную реальность?

— Конечно. Взять этот кризис. Это ведь отчасти тоже виртуальная, хорошо продуманная реальность. Но, должен признаться, я совершенный чайник. У меня даже нет собственной электронной почты. Как-то завел почтовый ящик, а через пару дней в нем скопилось порядка 500 сообщений. Когда я представил, что мне каждое письмо придется просмотреть, я этот ящик закрыл. С тех пор электронной почтой вообще не пользуюсь. Когда нужно — обращаюсь за помощью к знакомым.

— Главную роль в “Артефакте” сыграла Настя Заворотнюк…

— Вообще у нас три главных героя — мужчина, в исполнении Саши Лазарева, женщина, которую играет Настя, и сам автомобиль.

— И небось известной марки, чтобы заработать на скрытой рекламе.

— В конце фильма Настину героиню мальчик спрашивает: “Как машина, хорошая?” Настя отвечает: “Да если бы! Ломается постоянно”. Это наш юморной привет автомобильной компании. Жадность не самое хорошее качество.

— И все-таки, когда на главную роль брали Заворотнюк, не боялись ее скандальной известности?

— Волков бояться — в лес не ходить. На самом деле Настя — талантливый человек. Это я вам объективно говорю. Работать с ней — удовольствие. Несмотря на ее кажущуюся легкость, она глубокий человек. А что касается скандального шлейфа… Пусть каждый живет собственной жизнью.

— А еще у вас и Ксения Собчак в кадре появляется.

— Путь к звездам зачастую лежит через тернии. Мне, как режиссеру, важен результат, и главное, что эта наша феерическая парочка Собчак—Харламов картину только украсила.

— Как строится ваш обычный день?

— Если я в Москве, то прямо с утра спешу в спортивный зал. Часика так на два. Ну а потом начинается обычная рутина. Съемки, репетиции, озвучание.

— Спорт, выходит, не забросили. А лицо попортить не боитесь? Вы же актер…

— Настоящий спорт был в юности. Хоккей, тхэквондо… Сейчас я просто поддерживаю форму, общефизической подготовкой занимаюсь. Конечно же, были соблазны поучаствовать в телепроектах — бокс, лед… Но, увы. Я понимаю, что одна случайность может привести к печальным последствиям. Да и как только я заикнулся об этом своему товарищу-хирургу, который периодически пользует мой организм, то ультиматум был жестким: “Как только выходишь на лед, наши отношения заканчиваются”.

— Вы когда последний раз дрались по-настоящему, если не секрет?

— Лет восемь назад. Это даже не драка была, а настоящее побоище. На дороге подрезали. Кто победил?.. Хм… Я выжил, так скажем.