Стоит заметить, что сам Сталин создание атомной бомбы каким-то особым достижением ни для себя, ни для советского народа и государства — не считал. Все его известные высказывания на эту тему сводились к тому, что создание и наличие этого оружия необходимо для уничтожения американской монополии на него, для укрепления обороноспособности и безопасности СССР, но такими и даже ещё более мощными, термоядерными, бомбами войны не выигрываются, а мир не обеспечивается. Последующая история подтвердила абсолютную справедливость этих сталинских оценок.

Он был создателем плановой экономики; он получил Россию, пашущую деревянными плугами, и оставил её оснащённой ядерными реакторами; и он был отцом победы.

Разумеется, без "тридцатьчетвёрок", "катюш", "илов", ППШ и прочей техники разгромить и уничтожить Третий рейх, в союзниках у которого была практически вся континентальная Европа, было невозможно.

Но Победа 1945 года была, прежде всего, победой советского общества и тех советских людей, которые, от рядовых до маршалов, сражались на фронтах, трудились в тылу, противостояли немецко-фашистским агрессорам на оккупированных территориях нашей страны, — советского народа и советского государства…

Поэтому Советский Союз, вдвое уступая странам-агрессорам по численности населения и почти втрое — по экономическому потенциалу, потеряв на пике отступления осенью 1942 года почти половину своей европейской территории и почти треть населения страны, смог практически в одиночку перемолоть многомиллионные армии вторжения.

Именно при Сталине, и не раз, а дважды на протяжении срока одной человеческой жизни произошло чудо восстановления страны. После первой мировой и Великой Отечественной.

Всё это — под руководством Сталина — стало возможным только потому, что его главным достижением было воспитание нового типа человека, с особой системой ценностей, с особым образом мыслей и действий.

Своих Стахановых, Матросовых, Космодемьянских, Талалихиных и Гастелло — даже в одиночном, а не многомиллионном измерении — ни у немцев, ни, тем более, у их союзников не было.

Как не было их ни у англичан, ни у американцев, ни у французов. Были асы, были мастера, были маги, были даже фанатики — не было подвижников, готовых "положить живот свой за други своя". А в Советском Союзе они были. Не в виде исключений и не в виде общего правила, но как масса "несущих опор", сломать которую силой внешнего воздействия не удалось.

В 1931 году Сталин произнёс воистину пророческие слова о том, что наша страна отстала от передовых капиталистических стран на 50 или даже 100 лет, и о том, что нужно "пробежать" эту дистанцию за 10 лет — "иначе нас сомнут". И такой рывок был совершён. Не только благодаря коллективизации-индустриализации 30-х годов, но и — в первую очередь, прежде всего! — благодаря тому, что получило название "культурной революции".

Даже тот язык, на котором все мы сегодня говорим и пишем, был создан и внедрён при Сталине. На него было переведено множество шедевров мировой культуры. На нём велось государственное образование всех ступеней, и был создан тот культурный стандарт, которым мы пользуемся и поныне.

На этот, советский русский язык, были "переведены" с дореволюционной орфографии все "классики" отечественного прошлого. Само понятие "классики" применительно к отечественной культуре, не говоря уже про собственно "классический" канон, — появилось при Сталине. Пушкин стал воистину народным поэтом только в 1937 году, через сто лет после своей гибели.

Сначала избы-читальни, а потом библиотеки появились буквально во всех уголках Советского Союза. Стотысячные тиражи книг и периодических изданий стали обычным делом — у них возник массовый, образованный и "тренированный" в рамках средней и высшей школы читатель.

"Сталинскую" систему образования, в рамках которой исповедовался принцип "знать — значит уметь", не случайно называли "элитным образованием для всех". Сама система образования не ограничивалась функциями познания и воспитания (включая идейно-политическое) — она предполагала также активную трудовую деятельность, плюс обязательные занятия физкультурой и спортом.

Внедрение в медицину — на государственном уровне — социально-профилактических принципов, в том числе — применительно к эпидемическим и профессиональным болезням, позволило спасти десятки миллионов жизней, а в годы войны — резко снизить смертность и инвалидность после ранений ("война — травматическая эпидемия"). За годы Великой Отечественной советские военные медики вернули в строй более 17 миллионов солдат, в том числе — 72,3% раненых и 90,6% больных. Показатели вермахта были почти в полтора раза ниже, не говоря уже про войска государств-союзников Третьего рейха. Тем более — не возникло никаких эпидемий ни на фронте, ни в тылу воюющей страны.

Разработанная при Сталине эстетика созидания социального пространства: от эргономики рабочих мест до архитектуры городов и заводов, плотин ГЭС и планов "преобразования природы" — до сих пор завораживает масштабами, красотой форм и изысканной эффективностью решений.

Творческие способности людей всех возрастов активизировались и развивались на всех уровнях государственной власти и общественной жизни: от сельсовета до правительства СССР существовала система различных конкурсов, выставок, олимпиад, по итогам которых присуждались различные премии и другие награды. Количество кружков, секций, студий, клубов "по интересам" исчислялось десятками, если не сотнями тысяч. Радио, кино, театры (телевидение в те годы ещё не имело массового распространения), как и детские сады, школы, учреждения среднего специального образования, вузы и так далее создавали единое для страны коммуникативное и смысловое пространство с максимальным охватом общества.

И эти смысловые, ценностные коммуникации "сшивали" всё советское общество не менее прочно, чем железные дороги, единые электрические сети, системы связи и государственные стандарты.

Вопросы культуры и искусства, наряду с другими проблемами государственного и общественного строительства, никогда не выпадали из сталинского фокуса зрения — он не только был в курсе происходящих в этой сфере событий и тенденций, но и во многом направлял их развитие, в том числе — через систему творческих союзов, представлявших собой то, что ныне именуется "государственно-частным партнёрством".

Важно, что Сталин при этом оценивал любые артефакты культуры и искусства не столько в категориях прекрасного/безобразного или добра и зла, а в актуальных категориях должного и недолжного.